РУССКО-АНГЛИЙСКОЕ СОГЛАШЕНИЕ 1907 г. Извольским, Англии — А. Николсоном, послом Великобритании в России. Перед дилеммой «Англия или Германия» оказалась и Россия. Англия отказывалась от своих прав на Тибет . Последнее обстоятельство особенно актуально, если Россию не. Французские и английские деньги обеспечили бурный .
Раздел сфер влияния между Россией и Англией в Персии в 1907 г. Ламздорф согласился, но ни по одному вопросу стороны не договорились.
Работа А.А.Кошкина, которая строится на анализе российских и. Россия, признавая Афганистан сферой влияния Англии, обязывалась вести с Обе стороны договорились сноситься с тибетскими властями только через Данные соглашения о разделе сфер влияния на Востоке по сути дела. Англо-русская конвенция 1907 года или Англо-русское соглашение 1907 года По соглашению, Россия признавала протекторат Великобритании над Афганистаном и Персия делилась на три сферы влияния : русскую на севере (её южной границей являлась линия Касре И РАЗДЕЛ АФГАНИСТАНА. Англо-русский союз 1907 года. Англия охотно шла на сближение с Россией, видя в ней. Данные соглашения о разделе сфер влияния па Востоке по сути дела знаменовали. Текст научной работы на тему 'Раздел сфер влияния между Россией и Англией в Персии в 1907 г. Как часть дипломатической. Шах засомневался и попытался договориться о займе с британцами. Однако Шахиншахский банк отказал в займе, и Персия вновь обратилась к России.
Глава I Англо- русское соглашение 1. Россия потерпела поражение в войне с Японией, произошла Первая русская революция 1. На мировой арене позиции России были серьезно ослаблены, что привело к усилению роли Германии в европейском концерте. Россия после исхода последней войны перестала быть для Британии грозным соперником в Азии, а Франция являлась надежным союзником Лондона, возрастающая мощь Германской империи становилась все более реальной угрозой для положения Британии как мировой державы. Вопрос взаимоотношений с Германией постоянно находился в центре внимания британского внешнеполитического ведомства. На одном из донесений английского посла в Берлине в июле 1. Грей сделал многозначительную помету: «Англия всегда склонялась или имела определенное направление противодействия любой державе, стремящейся к гегемонии в Европе».
Понимая, что Россия уже не представляет прежней угрозы британским интересам на Дальнем и Среднем Востоке, Британия стала проявлять заинтересованность в сближении с ней, чтобы обеспечить равновесие сил в Европе и противостоять возрастающей мощи Германии. Россия в результате сближения с Англией обезопасила бы себя на Дальнем Востоке, после примирения с Японией укрепила бы свой союз с Францией и смогла бы вернуться к проведению активной политики на Балканах и Ближнем Востоке. Однако российскому правительству пришлось бы пойти на компромисс с Англией и урегулировать напряженные отношения с ней на Ближнем и Среднем Востоке. Сближение же России с Германией неизбежно ослабило бы франко- русский союз, являвшийся главной опорой Петербурга на европейском континенте. Выбор, который должна была сделать Россия, имел жизненно важное значение для ее будущности и определил ее положение среди великих держав. К моменту начала переговоров летом 1.
Ламздорфа на посту министра иностранных дел сменил Александр Петрович Извольский. Новому руководителю внешнеполитического ведомства предстояло укрепить международный престиж страны и обеспечить ей длительное мирное развитие для осуществления реформ. А. Извольский, как считают отечественные историки, вполне отвечал требованиям своей эпохи. Талантливый дипломат, способный к установлению деловых отношений как на международной арене, так и внутри страны, снискал доверие Николая II и обладал определенной свободой в делах своего ведомства.
В формировавшейся Извольским политике соглашений он стремился придерживаться «равноудаленности» России от Берлина и Лондона, видел возможность с помощью активной дипломатии, опираясь на поддержку обеих стран, быстрее восстановить внешнюю безопасность и великодержавные позиции империи и по возможности перейти к решению стоявших на очереди внешнеполитических задач. Он поставил на современный уровень информационную службу министерства, ввел в практику систематическую рассылку копий основных дипломатических документов в заграничные представительства, а также главе правительства и некоторым министрам, что имело значение для согласования деятельности ведомств и принятия совместных решений.
В отчете за 1. 90. Форин оффис, особо подчеркивалось, что царский министр лояльно и искренне настроен по отношению к Великобритании. Он честно и искренне желает соглашения с Великобританией, хотя он не сделает шага, на который взглянут неблагосклонно в Берлине, и мнение, преобладающее при Дворе, имеет громадную важность в его глазах». С Австро- Венгрией предполагалось продолжать сотрудничество на базе взаимных уступок.
Остальцева, — ограничивалась ролью, которую он отводил Англии в планируемом им пересмотре всей азиатской политики России для обеспечения безопасности и защиты интересов империи в этом обширном регионе». Никольсон, через которого российский МИД вел переговоры с Великобританией.
В августе, когда переговоры приняли практический характер и когда проблема соглашения с Англией горячо обсуждалась в правящих кругах и печати России, среди русских дипломатов возникла мысль и о возможности обсуждения ближневосточного вопроса. Политика России на Ближнем Востоке в тот период сводилась в основном к стремлению открыть Черноморские проливы для российских военных судов. Большинство авторов, особенно английских, как правильно отмечает Г. Бондаревский, преувеличивают влияние вопроса о Проливах на заключение соглашения 1. Министр иностранных дел сообщал о предложениях британского кабинета по вопросу о Тибете и далее писал: «Имеются основания ожидать, что великобританское правительство не остановится на этом начинании, но последовательно возбудит переговоры по делам среднеазиатским, персидским, Ближнего Востока и другим, где наши интересы сталкиваются с английскими».
Вопрос о Проливах в связи с англо- русскими переговорами был всесторонне рассмотрен в «Записке по поводу соглашения между Россией и Англией», составленной 2. Автор предлагал не упускать из виду, что «при настоящем политическом положении искреннее и справедливое соглашение с великобританским правительством представляется весьма желательным. Ввиду этого нельзя не поставить вопроса: не представляется ли для нас возможным ценою некоторых уступок, хотя бы в вопросе о сношениях наших с Афганистаном, которых будет по всей вероятности домогаться лондонский кабинет, обеспечить себе содействие Англии в одном из тех вопросов, благоприятное разрешение коих особенно важно с точки зрения политических интересов России. Между этими вопросами первое место занимает вопрос о проливах: Босфорском и Дарданелльском, с давнего времени привлекающих к себе особенное внимание императорского правительства». Опираясь на могучий флот, которым Англия располагает в Средиземном море, она получит возможность решительно влиять на разрешение этих вопросов, а Россия очутится в невыгодном положении, так как в ее распоряжении останется та незначительная флотилия, которая находится ныне в Средиземном море». Зиновьев ставил вопрос о пересмотре статей Лондонской конвенции 1.
Проливов. Но поскольку Англия являлась главным противником выхода русского флота на морские просторы, то, по мнению Зиновьева, «поднять этот вопрос окажется возможным лишь при том условии, если нам удастся заручиться искренним содействием Англии». Зиновьев считал, что если Британия будет способствовать России в разрешении вопроса о Проливах, то российская сторона могла бы пойти на уступки в среднеазиатских делах и в особенности по вопросу о взаимоотношениях России с Афганистаном. По мнению посла, Петербург должен был торговаться с Лондоном, используя начавшиеся англо- русские переговоры для разрешения ближневосточного вопроса. Российский посол решительно выступал против нейтрализации Проливов, как совершенно несовместимой с интересами России.
Предлагавшееся Зиновьевым изменение режима Проливов, по его мнению, не нарушало интересов Турции в Черном море и давало русскому правительству возможность более свободно и с большим радиусом действия использовать боевую силу Черноморского флота на Ближнем Востоке и в Средиземном море. В частности, «Записка» российского посла была приложена к письму Извольского от 1. Петербург и Лондон рассматривали возможность англо- русского соглашения в рамках переговоров по Тибету, Персии и Афганистану. При этом российское правительство стремилось не допустить осложнений в русско- германских отношениях из- за соглашения с Англией. Извольскому приходилось считаться с настроениями двора, правящих кругов и общественного мнения при проведении взятого им курса на сближение с Англией.
Особенно решительно и настойчиво выступал против расширения рамок соглашения с Англией начальник Главного управления генерального штаба Ф. Он доказывал, что в условиях резкого ослабления военной мощи России и падения международного авторитета страны опасно и рискованно поднимать запутанные, сложные международные проблемы.
К тому же Палицын опасался, что расширение программы соглашения с Англией осложнит отношения России с Германией, которая, как известно, очень ревниво следила за ходом переговоров. Палицын писал Извольскому: «По моему мнению, программа соглашения с Англией должна значительно сузиться, не затрагивая вопросов международного характера». Накануне поездки министр писал Палицыну: «Я вполне и безусловно разделяю мнение, что первейшей нашей задачей должно быть поддержание отношений наших с Германией и обеспечение нашей западной границы от всяких случайностей.
Несомненно, что сближение наше с Англией не может быть приятно Германии и что, стремясь к таковому сближению, мы должны всячески избегать не только прямого нарушения германских интересов, но также заботиться о том, чтобы не вызвать какою- либо неосторожностью в германском императоре и его правительстве чувство раздражения». Лишь немногие допускали возможность постановки вопроса о Проливах в связи с англо- русскими переговорами.
Так, военный атташе в Лондоне генерал- майор Н. Ермолов считал, что с Англией можно договориться об открытии Проливов для военных судов России. В связи с ними ставился вопрос о Проливах и разрабатывалась программа действий России во время переговоров с Англией.
Предложения Генерального штаба были представлены на рассмотрение Извольского и императора Николая II. К докладной записке был приложен анализ положения в Средней Азии с точки зрения Ермолова. Освещая проблему выхода России к морям, военный агент рассуждал следующим образом: «Для того чтобы пробить окно к Средиземному морю, России надо было разбить турок, и мы разбили их, но окончательно, к сожалению, окна не пробили.
Затем попытка России пробить окно в Тихий океан привела к столкновению с Японией и не удалась. Остается Индийский океан. Спрашивается, для того чтобы пробить окно к теплым водам Индийского океана, неизбежно ли надо разбивать англичан?». Его основой могло послужить заверение в безопасности российских среднеазиатских владений со стороны Англии и в безопасности Индии со стороны России. Ермолов даже склонен был думать, что в таком случае Великобритания могла бы согласиться на открытие для России турецких Проливов.«По существу, нетрудно будет заметить, — писал А.